Трудовая биография Дмитрия Игоревича неразрывно связана со строительной, архитектурной отраслью. Многие годы он занимал ключевые посты в стройкомплексе Беларуси, восемь лет работал на должности заместителя Министра архитектуры и строительства Республики Беларусь. В жизни у героя нашей публикации было немало знаковых для столицы и страны объектов, строительство которых он непосредственно курировал. Под его руководством разработаны важные для стройотрасли документы. Интервью у него всегда стремились взять журналисты, а фразы, произнесенные им в беседе, становились заголовками статей и тотчас разбирались на афоризмы. Недавно для многих стала новостью информация о том, что у Дмитрия Семенкевича открылась персональная выставка живописи «Фрагменты». Уникальные гуашевые работы передают настроение умиротворенности, служат неким напоминанием о гармонии природы, ее красках. Большинство представленных картин с пленэров. Они пишутся быстро, чтобы успеть все запечатлеть, пока не сменилась экспозиция. О том, как он все успевает, о пути в профессию и предназначении архитектуры, мы побеседовали с Дмитрием Игоревичем в Доме архитекторов.
— Дмитрий Игоревич, Ваша трудовая биография связана со строительной, архитектурной отраслью. Как сложилось, что Вы выбрали именно эту профессиональную стезю?
— Я из строительной семьи. Отец и брат строили, мама проектировала. Дед по материнской линии специализировался на мостостроении. Словом, в доме всегда говорили об архитектуре, обсуждали различные проекты. Поэтому, думаю, истоки нужно искать здесь. Но, удивительно, в детстве даже не думал связывать свою жизнь с творческой профессией, хотел стать врачом. Однако в классе восьмом увлекся всерьез рисованием, ходил на лекции по живописи в Национальный музей Беларуси. Было интересно изучать биографии художников, знакомиться с различными техниками рисования. С удовольствием занимался в изостудии. Но писать картины было, скорее, хобби. Думая над вопросом «кем быть?», четко понимал, что хочу заниматься созиданием чего-то материального, а именно архитектурой. Родители меня поддержали, правда, переживали, выдержу ли вступительные экзамены. Конкурс на специальность был сумасшедшим. Профессия архитектора, на мой взгляд, особенно ценилась в те годы, считалась одной из престижнейших. Но у меня была внутренняя уверенность, что все получится. Возможно, юношеский максимализм сыграл свою роль, ведь я не был круглым отличником, поступал на общих основаниях. К счастью, все получилось, и я стал одним из немногих счастливчиков, поступивших на архитектурную специальность БПИ. Позже, окунувшись в учебу с головой, ни на секунду не пожалел о сделанном выборе. Планировал специализироваться на архитектуре жилых и общественных зданий. Тогда, кстати, у студентов было право выбора кафедры, на которой бы они хотели заниматься. Как-то между делом, посетив лекции по градостроительству и региональному планированию, которые читала выдающаяся Ирина Иодо, быстро понял, что буду учиться здесь, стану планировщиком. Я был восхищен эрудиций педагога и умением преподнести материал. Бесспорно, именно Ирина Антоновна предопределила мою профессиональную стезю.
— Прочувствовав профессию на деле, не было разочарования?
— В жизни так получилось, что объемным проектированием я практически и не занимался. Был небольшой опыт в проектном институте «Белжилпроект», куда распределился после окончания БПИ. После ушел в планировку городов, районов. Интересным был опыт в «БелНИИПградостроительства», где с 1988 года работал в том числе и заместителем директора по информатике и научным исследованиям. Одновременно с 1996 по 2010 год преподавал в Белорусском государственном экономическом университете. Однозначно скажу: разочарования в профессии никогда не было. Архитектура — это искусство, и, как любое искусство, она дает возможность создавать. Эта профессия становится стилем жизни: заканчивая рабочий день и выключая компьютер, ты не перестаешь быть архитектором, а продолжаешь обращать внимание на город, здания, потоки людей и машин, видеть и оценивать малейшие изменения пространства и объектов. И твое восприятие мира уже невозможно переделать. Кстати, раньше генпланы, которые готовили по несколько вариантов для заказчиков, мы раскрашивали вручную акварельными красками, тщательно подбирали цвета. Подача для нас была важна. Так вот эти работы, на мой взгляд, представляли собой абстрактные живописные произведения. Мне вспоминается главный архитектор «БелНИИПградостроительства» художник Виктор Сахно и его подходы к работе. Помню, мы работали над конкурным заданием по созданию генерального плана развития Челябинска. Это был заказной проект, в котором принимали участие все проектные институты бывшего Советского Союза. В один из рабочих будней Виктор Иванович долго вдумчиво смотрел, как я скрупулезно прорисовывал планировку улиц нового центра города. Вдруг встал и говорит: «Да не так ты все делаешь! Смотри, здесь не хватает активного плотного цветного пятна в рисунке застройки центра». Понимаете, планировщик, который должен рационально мыслить, рассуждал категориями художника. Фантастика. Он взял карандаш и словно кистью что-то там набросал на генплане, рукой растер штрихи, как по картине, и получил некую плотность. На основании этого мы создали более высокоплотную композицию генерального плана. Кстати, в данном Всесоюзном конкурсе наш институт занял первое место. Этот урок запомнился на всю жизнь, сформировал художественный взгляд на, казалось бы, конкретные задачи. Думаю, тогда внутри меня примерились ипостаси художника и архитектора.
— Для многих стала новостью информация о том, что у Дмитрия Семенкевича в Доме архитекторов открылась персональная выставка «Фрагменты». Расскажите, как давно вы пишите картины?
— Я много рисовал в студенческие годы. Во время работы заместителем Министра архитектуры и строительства редко удавалось взять кисть в руки. Большинство картин родилось за последние два, три года. Наверное, произошла необходимость выхлопа творческой энергии. Чаще всего изображаю пейзажи, натюрморты. Этюды, представленные на выставке — это зарисовки окрестностей пос. Мачулищи, где сейчас живу. Мне было интересно, как выглядит с разных точек тот или иной объект. Даже сказал бы, что это поисковые работы. Картины рождаются из внутреннего желания изобразить впечатление света. Живопись затягивает, для меня это свобода. Сейчас трачу много времени на теорию, изучаю литературу. Иногда видишь красивый сюжет и тотчас хочется его запечатлеть. Раньше увлекался масляной живописью, а потом увидел творчество испанской с украинскими корнями художницы Лены Рива, которая делает шикарные гуашевые работы, и начал пробовать рисовать гуашью. До этого считал, что гуашь — это не живописный, а графичный материал, больше для раскрашивания. Так родились мои «Фрагменты».
— Вы долгое время работали в Минстройархитектуры. Сложно ли быть художником в душе и одновременно заместителем руководителя строительного ведомства?
— У меня не было такого противоречия и конфликта. Во-первых, я никогда не собирался посвятить всю жизнь рисованию, это хобби. Да и руководящие должности считаю творческим направлением. Управленец постоянно должен находиться в поиске грамотных инновационных решений, оценивать ситуацию на несколько шагов вперед. Когда я преподавал в экономическом университете дисциплину «Градостроительство и региональное планирование», то зачастую ловил взгляды студентов: «Зачем нам это нужно?». Тогда будущим экономистам-управленцам говорил так: «Школьнику, который идет работать сразу же после школьной скамьи, требуются элементарные навыки. Человек, закончивший специально-техническое заведение, наделен специальными профессиональными умениями, позволяющими выполнять более сложные задачи. Выпускник вуза, который идет на руководящие должности, должен уметь принимать решения. Но найти наиболее правильный путь может человек, обладающий широкой эрудицией. Поэтому архитектурная дисциплина — это прежде всего расширение вашего кругозора. Вы будете более свободны и уверены в своих решениях». А еще, думаю, что живопись меня и спасала, помогала восстанавливать силы.
— Но вы много работали с нормативными документами. На мой взгляд, это рутинная работа.
— Напротив! Разрабатывать нормативы — это творчество. Работая над документом, нужно изобрести формулу, принять верное решение, дать определение. Это же искусство. Иногда мы создавали документы с нуля или адаптировали старые нормы исходя из новой социально-экономической ситуации. Конечно, были критики, но я всегда старался прислушиваться к мнению оппонентов. Критика полезна. Меня часто упрекали, что регулярно вношу изменения в принятые нормы. Тогда приводил в пример Государственный комитет по имуществу, который, разработав законодательство по земле, регулярно корректировал документы. Специалисты сделали основу, но почему единожды приняв какое-то решение, они должны быть уверены, что все шикарно работает. Нужно смотреть практику. Нельзя разработать норматив на сто лет. Нет ничего устоявшегося как в законодательстве, так и в искусстве. Все должно развиваться, совершенствоваться.
— Какие законодательные инициативы, принятые решения вы назвали бы самыми значимыми для отрасли?
— За период работы в Министерстве нам удалось разработать и утвердить Государственную схему комплексного территориального развития республики. Также были приняты Основные направления Государственной градостроительной политики. Это важные документы, ставшие основой многих нормативов, государственных программ. Знаковым для отрасли стал Указ № 26 «О мерах по совершенствованию строительной деятельности», Декрет №7 для предпринимательства. Прорывным в свое время считалось решение отделить в проектировании предынвестиционную часть непосредственно от инвестиционной. Мы создали для этого нормативную основу. Ранее руководители как думали? Чем быстрее они войдут в проект, тем оперативнее получат финансирование. На самом деле нужно четко продумать перспективу, дать финансовую и экономическую оценку, чтобы до того, как начнется финансирование проектирования объекта, было понятно: рационально реализовать его или нет. Все нужно просчитывать на старте. Важный шаг — введение специальности «Управляющий проектами». Многие задачи ложились на плечи службы заказчика, никто не задумывался над тем, что должна быть такая профессия, как «девелопер» то есть специалист, непосредственно управляющий проектом (не в целом организацией или отраслью проектирования). Мы тут ничего не изобретали, а просто изучили опыт передовых стран. В компании, в которой я сегодня работаю, полностью реализовали все эти идеи. Управляющий ведет весь процесс от закупки оборудования до курирования работы строителей, проектировщика. Он владеет ситуацией на сто процентов по конкретному объекту, контролирует, чтобы все было экономно, в срок и, главное, качественно.
— Как эта профессия шагнула в отрасль?
— Сразу скажу, сложно. Хотя, подчеркну, законодательная основа создана. Уже не первый год таких специалистов готовит БНТУ, есть курсы в нашем профильном центре повышения квалификации. Думаю, со временем профессия будет популярна, а точнее, понятна ее истинное предназначение. От этого выиграют все. Экономика не ощущается молниеносно, а только со временем. Управляющий проектом организует процесс от первого проектного наброска до последнего гвоздя. Это своеобразный распланированный процесс. Когда руководитель предприятия руководит всем и ведет одновременно несколько проектов, то хоть что-то будет не учтено вовремя. Приходится возвращаться, переделывать, а все эти остановки — дополнительные затраты. Для меня это понятные вещи.
— Какие объекты в Минске, а возможно, и за пределами столицы особенно дороги вашему сердцу?
— В архитектуре мне нравится конструктивизм. Строгость, геометризм, лаконичность форм и функциональность — считаю наилучшим решением. Эта архитектура отвечает функциям, соблюдает природные пропорции, которые закладывались в здания и делали их красивыми. В моем понимании наша профессия должна служить человеку, создавать комфортную среду для жизни, а не быть «искусством для украшательства». В этом отношении для меня идеальна архитектура Иосифа Лангбарда. Яркие образцы конструктивизма есть в Мозыре, остались такие объекты в Гродно. Впечатляет Минская фабрика-кухня — историческое здание первой половины XX века, которое недавно было реконструировано.
— Вы всегда считали, что возврат к пропорциям «золотого сечения» должен стать целью в архитектуре и индустриального домостроения…
— На мой взгляд, сейчас мы начинаем возвращаться к этой теме в крупнопанельном домостроении. В 1960-е годы — время начала этапа индустриализации в строительстве, специалисты потеряли в архитектуре «золотое сечение» и «стали все мерить в метрах». Наша задача — вернуть пропорции «золотого сечения», эти иррациональные числа, которыми определяется красота форм архитектуры. Компьютерное моделирование и те технологические основы, которыми обладают современные предприятия индустриального домостроения, практически не ограничивают фантазии архитекторов и проектировщиков.
— Дмитрий Игоревич, а у нас есть белорусская архитектура?
— У нас есть имена! Это Вальмен Аладов, Олег Воробьёв, Александр Корбут, Виктор Крамаренко и другие. Это профессионалы с большой буквы.
— Как вы думаете, из молодого поколения архитекторов будут такие имена в белорусской архитектуре?
— Обязательно. Вы знаете, международный биеннале молодых архитекторов «ЛЕОНАРДО» показывает, что у нас много талантливой молодежи. Я знаю, что многие из них работают в частных проектных мастерских. Они реализовывают свой потенциал часто в небольших проектах, создают новый «имидж» проектным организациям.
— Чем сейчас занимаетесь? Какие интересные проекты развиваете?
— Сегодня я работаю в группе компаний «А-100», занимаюсь вопросами перспективного планирования, подбором и оценкой земельных участков для строительства. Это как раз именно та предынвестиционная деятельность, которая позволяет оценить инвестиционные предложения городов, изучить экономическую эффективность будущего проекта. Анализирую города, их проекты развития с точки зрения перспективности. Я высоко ценю успехи нашей компании, которая прежде всего ставит перед собой задачи качественного благоустройства, создания комфортной среды, красивой архитектуры. Конечно, это поднимает цену застройки. Но сегодня покупатели приобретают не квадратные метры, а среду, окружение и социальные возможности микрорайона.
— Дмитрий Игоревич, спасибо за интервью! Ждем новых картин.